«Наш отец Василий Афанасьевич Корнилов родился 14 января 1942 года... Лето - свободное от охоты время, поэтому его он проводил в кузнице, где занимался ремонтом охотничьей техники - снегоходов, речных моторок, а также ковал охотничьи ножи, которые получили славу не только у нас в Алдане, но и по всей республике. В нашем селе он был первым мастером по изготовлению ножей, научил этому мастерству многих мужчин, которые впоследствии стали продолжать это ремесло. Молва о его способностях дошла даже до Москвы. Так, в 70-х годах к нам приезжали корреспонденты из столицы снимать документальный фильм об отце, как об охотнике и умелом эвенкийском мастере.
Выковыванию ножей его никто не учил, он был самоучкой. Но процесс изготовления ножей он видел в детстве у геологов, ему было интересно наблюдать как из куска металла получается красивый нож. Как он сам говорил, будучи охотником, зная хорошо весь процесс освежевания зверя, он стремился довести свои ножи до совершенства, чтобы они были максимально удобны для применения охотниками. У него был свой неповторимый почерк, его ножи выделялись особой формой, шириной клинка, наличием выемки для выпуска крови добытого зверя. Все это позволяло ему мастерить лучшие охотничьи ножи. Местные охотники отмечают, что ножи, выкованные отцом, сильно отличались от получивших в последние годы распространенность якутских ножей, которые в большинстве своем выполнены без учета специфики их применения в таежных условиях, потому называют его ножи настоящими эвенкийскими. До сих пор многие земляки вспоминают о мастерстве отца, сожалеют, что сейчас такого мастера кузнечного дела днем с огнем не сыскать. Помимо ножей, у охотников пользовались популярностью изготовленные отцом манки из бересты для подманивания изюбря. Отец рассказывал, что бересту использовали даже в качестве котелка: снимали широкое полотно коры березы, поджимали углы так, чтобы внутренняя сторона коры была внешней стороной посудины, поджатые углы скрепляли ветками. Самое удивительное, что в таком берестяном котелке можно было вскипятить на костре воду, приготовить еду, он не протекал, и не возгорался от пламени огня. Такую посуду наши предки могли изготовить на скорую руку, в случае если задержались в тайге в виду различных непредвиденных обстоятельств. Из бересты отец делал также битки для сбора ягод голубики (гуявун). А таежные мастерицы, приехав в село, первым делом бежали к отцу, чтобы заказать у него инструменты для выделки меха и кожи (кэдэрээн, кыhыах, чучун, талкы и другие).»